Женский праздник

Моему другу euphrat c благодарностью за подаренный когда-то сюжетный ход.

Моему другу burgher c благодарностью за подаренный девайс, с помощью которого написано.

---

Ой-ой, да что вы знаете про женщин? Вот я вам сейчас расскажу про женщин, вы забудете, куда собирались ехать. Этот четырнадцатый, провались он, еще полчаса не будет, так что слушайте меня сюда, я вам расскажу про женщин. Ха! Он мне хочет рассказать про женщин, он еще соску сосал, когда я уже водил женщин в кино на последний ряд и он мне рассказывает про женщин! Я сорок лет по бухгалтериям и отделам заработной платы и он мне рассказывает!

Я главбухом в кооперативе служил, а может в редакции, а может и в театре, не помню уж, время было ого-го, да и неважно. Не, точно не в театре, в театре я потом работал. Да неважно, пускай будет в кооперативе. Верочка, а может ее Танечка звали, а может, вообще Оленька или Леночка, служила в нашей конторе курьером. Ну, то есть должность у нее была курьер, а служила она кем-то вроде домового. За порядком последить, цветы полить, сгонять за сигаретами или пирожками на весь коллектив, или там кофе сварить, такая должность у курьера в век компьютерных этих технологий, чтоб им быть здоровыми и еще она помнила все даты. У всех. Кто когда родился, кто когда женился, кто сколько работает на одном месте, все даты помнила наша Оленька. Или она Верочка? То ли у нее своих не было, чтоб помнить, то ли просто такая на даты память у человека, а может ей просто хотелось праздника, вот она и помнила о чужих праздников, чтоб их было в жизни побольше. В жизни мало праздников, я пожилой уже человек и вам скажу: в жизни мало праздников, очень хорошо, когда кто-то умеет их сделать для вас, опять я отвлекся.

Инка Корнеева, руководитель проекта, а может начальница отдела какого, память подводит, по прозвищу Корнелия, ее не то чтоб не любила, а как-то выше нее себя держала и звала Танечку нашу целкой. Как-то и утвердилось между всеми, что Верочка наша, или Оленька, или Танечка, вот дьявол, не помню в точности - невинная девушка в том самом смысле. Знаете ж женщин, особенно таких записных сердцеедок, как Корнелия, припечатает раз и все, навсегда.

Да неважно, Верочка неброской внешности девушка была, неизвестного возраста и тихого поведения, волосики собраны в хвостик, голосок тоненький. Все даты у всех помнила и цветы очень любила, да. Холила их, лелеяла, разговаривала с ними разговоры и поливала всякий в свое время, когда ему надо. Уж они и цвели у неее, то одни, то другие, то все сразу, очень любила цветы и ухаживать за ними любила. А главное, как уже было сказано - помнила даты и напоминала если что. Сами знаете, надо чтоб кто-нибудь помнил даты и напоминал всем остальным, чтоб они были в курсе. Если что. Ну там еще тортик, а когда и портвейну, все чокаются, а потом чай пьют, да вы сами знаете как оно.

Как-то перед Женским днем Восьмое марта, притаскивает Танечка наша тортик, все подумали, что на предстоящий женский праздники, а Верочка объявляет, мол Витя наш, был у нас такой экспедитор Витя, черный глаз-грудь колесом, три года назад ровно прикатил из Израиля на доисторическую родину и изъявил желание работать в нашем сплоченном коллективе. Экспедитором. Знаете, что это экспедитор? Это поди туда не знаю куда, принеси все за малые деньги? Вот это наш Витя делал. И как делал! Руководство нарадоваться не могло. И вот трехлетний юбилей прямо в канун Женского дня, а никто, кроме Верочки даже не помнит. Но не в том дело.

Витя, по прозвищу в конторе, между прочим, Еврей, хотя фамилию между прочим имел русскую, Федоровский, прицелился на старте своей работы совратить Корнелию. Корнелии по барабану, кто ее там думает совратить, она сама кого хочешь совратит, смелая была ого-го, но чего-то них с Витей не сладилось. Не помогли ему ни черный глаз, ни грудь колесом. Ну, не сладилось и не сладилось, топиться в умывальнике не бегал и в курилке при большом скоплении народу не вешался, времена не те, опять ж к Корнелии кто только не подкатывался, женщина видная. Мы даже промеж себя с мужиками решили, если кто новенький в контору устроился работать и не подъезжал к Корнелии, так либо тряпка, либо скоро уволится, либо сами знаете, стыдно назвать, которые сами с мужиками, тьфу. Так что Витя все как надо сделал, а чего у них там не сложилось - не наше дело. Я пошутить хотел как-то, а Витя зарделся и говорит, не ваше дело, Семен Моисеич, это я Семен Моисеич, да. Я извинился, что ж, действительно, не наше дело.

Ну да отвлекся я, я ж о Верочке. Или Танечка она, черт ее знает. Пусть уж Верочка для простоты, а то сбивает. В-общем, Верочка к Витиной славной годовщине принесла тортик, мужики перемигнулись и наметился пир горой, а что ж, три года человек в конторе спину гнет, не кот на скатерть начхал. На всякий случай посчитали по две поллитра на лицо, чтоб не бегать за добавкой и верочкин тортик очень кстати.

Сначала тосты провозглашали. Ну, как оно водится, совсем сначала за процветание, потом за милых дам, а потом понеслось гавно по трубам - за Родину началось, за Будущие Поколения, за Национальное Возрождение. Вы, не знаю как, а я, как такие дела начинаются, всегда стараююсь по-английски покинуть торжество. С политикой шутки не очень, это вам не курьера целкой звать, я человек опытный, всякое повидал, сорок лет по бухгалтериям и вам скажу: не надо политику трогать. Так и в этот раз. Витя, по прозвищу Еврей, провозгласил тост "За Россию", я сказал себе "пора!", поднял рюмку вместе со всеми, закусил польским резиновым шампиньоном в ацетоновом маринаде и тихонько пробрался к выходу. Не дожидаясь торта.

А наутро, прихожу на работу, а там ЧП. Видал я всякое после конторских междусобойчиков за долгие годы, но это, действительно ЧП. В общей комнате ничего особенного, разве что посуда со вчерашннего и столы сдвинуты, а в кабинете генерального...

В кабинете генерального была полная картина Айвазовского "Девятый вал", разве что не хватало переворачиваемой разъяренной стихией утлой рыбачьей лодки. А в самой середине композиции - рабочий стол генерального, а на нем осколки самого большого в нашей конторе глиняного цветочного горшка из-под фикуса. И останки фикуса вокруг рассыпаны, рожки да ножки. А посередине стола - смазанный отпечаток ладони.

Верочка на работу на Женский день не вышла, позвонила, сказалась нездоровой и не вышла. А Витя, Еврей помните? на работу вышел, в следственном эксперименте генерального по установлению принадлежности отпечатка отказался участвовать, а написал зато заявление по собственному в кратчайший срок в связи с семейным положением. Генеральный сгоряча и подписал, зол был за отказ участвовать в дознании.

Верочка явилась уже после Женского дня, красивая до икоты в сердце, с распущенными дивными каштановыми волосами, быстро собрала все цветы, которые раньше поливала, и холила, и лелеяла, и унесла вон. Потом мы видели, что они валяются у мусорного контейнера на снегу, но никто не стал спрашивать, чего б она к цветам так охладела. А через несколько дней она принесла генеральному заявление. Да по собственному, по собственному, вы хоть и молодой человек, а хорошо понимаете меня, верно? Принесла она заявление по собственному и из нашей конторы пропала. А Корнелия тогда сказала: рыбак рыбака, но никто тогда не понял о чем она.

И я не понял. А понял недавно, когда пришло мне письмо из Иерусалима от Вити Федоровского. С Женским днем поздравляет. Ага с Восьмым марта, не смейтесь. Может опоздал думаю, с Днем Защитника Отечества поздравить? Хотя, смех и грех, какой с меня Защитник, какого Отечества, я ж воевал пару месяцев в ту войну, никого и не убил, неважно что ранило и что инвалидность, недолго воевал, какой защитник, слезы да и только.

Так я чего все? В письме была тоже фотография. Витя и Верочка, и трое деток. Наверное ихних, не у соседей же они их заняли сфотографироваться? Два красивых человека и трое их красивых деток, поздравляют меня с Женским днем, почему нет?

Говорят, верблюды в пустыне ходят отдельно, разными путями, но когда приходит им пора любви, так они находят друг друга специальным чутьем за много километров и любятся скрытно, чтоб никто не видел, а любовь их разрушительная и громогласная. Потому наверное, что долго без нее живут и как-то обходятся. А потом находят друг друга, когда пришло их время и уж тогда любят по-настоящему, в полную силу. Чуют, через большие расстояния, потому что так придумала природа, или Божий такой замысел. Так я и думаю, что Верочка...

О, да вот и ваш шестнадцатый, за разговором незаметно время идет. Езжайте, куда вам надо, главное чтоб детки были здоровы и в доме все ладно, не слушайте меня и моих глупостей. Кто-нибудь, Бог, или природа, обо всем позаботится и даст нам знать. Когда придет время. Всего хорошего, всего хорошего.

Женский праздник

Моему другу euphrat c благодарностью за подаренный когда-то сюжетный ход.

Моему другу burgher c благодарностью за подаренный девайс, с помощью которого написано.

---

Ой-ой, да что вы знаете про женщин? Вот я вам сейчас расскажу про женщин, вы забудете, куда собирались ехать. Этот четырнадцатый, провались он, еще полчаса не будет, так что слушайте меня сюда, я вам расскажу про женщин. Ха! Он мне хочет рассказать про женщин, он еще соску сосал, когда я уже водил женщин в кино на последний ряд и он мне рассказывает про женщин! Я сорок лет по бухгалтериям и отделам заработной платы и он мне рассказывает!

Я главбухом в кооперативе служил, а может в редакции, а может и в театре, не помню уж, время было ого-го, да и неважно. Не, точно не в театре, в театре я потом работал. Да неважно, пускай будет в кооперативе. Верочка, а может ее Танечка звали, а может, вообще Оленька или Леночка, служила в нашей конторе курьером. Ну, то есть должность у нее была курьер, а служила она кем-то вроде домового. За порядком последить, цветы полить, сгонять за сигаретами или пирожками на весь коллектив, или там кофе сварить, такая должность у курьера в век компьютерных этих технологий, чтоб им быть здоровыми и еще она помнила все даты. У всех. Кто когда родился, кто когда женился, кто сколько работает на одном месте, все даты помнила наша Оленька. Или она Верочка? То ли у нее своих не было, чтоб помнить, то ли просто такая на даты память у человека, а может ей просто хотелось праздника, вот она и помнила о чужих праздников, чтоб их было в жизни побольше. В жизни мало праздников, я пожилой уже человек и вам скажу: в жизни мало праздников, очень хорошо, когда кто-то умеет их сделать для вас, опять я отвлекся.

Инка Корнеева, руководитель проекта, а может начальница отдела какого, память подводит, по прозвищу Корнелия, ее не то чтоб не любила, а как-то выше нее себя держала и звала Танечку нашу целкой. Как-то и утвердилось между всеми, что Верочка наша, или Оленька, или Танечка, вот дьявол, не помню в точности - невинная девушка в том самом смысле. Знаете ж женщин, особенно таких записных сердцеедок, как Корнелия, припечатает раз и все, навсегда.

Да неважно, Верочка неброской внешности девушка была, неизвестного возраста и тихого поведения, волосики собраны в хвостик, голосок тоненький. Все даты у всех помнила и цветы очень любила, да. Холила их, лелеяла, разговаривала с ними разговоры и поливала всякий в свое время, когда ему надо. Уж они и цвели у неее, то одни, то другие, то все сразу, очень любила цветы и ухаживать за ними любила. А главное, как уже было сказано - помнила даты и напоминала если что. Сами знаете, надо чтоб кто-нибудь помнил даты и напоминал всем остальным, чтоб они были в курсе. Если что. Ну там еще тортик, а когда и портвейну, все чокаются, а потом чай пьют, да вы сами знаете как оно.

Как-то перед Женским днем Восьмое марта, притаскивает Танечка наша тортик, все подумали, что на предстоящий женский праздники, а Верочка объявляет, мол Витя наш, был у нас такой экспедитор Витя, черный глаз-грудь колесом, три года назад ровно прикатил из Израиля на доисторическую родину и изъявил желание работать в нашем сплоченном коллективе. Экспедитором. Знаете, что это экспедитор? Это поди туда не знаю куда, принеси все за малые деньги? Вот это наш Витя делал. И как делал! Руководство нарадоваться не могло. И вот трехлетний юбилей прямо в канун Женского дня, а никто, кроме Верочки даже не помнит. Но не в том дело.

Витя, по прозвищу в конторе, между прочим, Еврей, хотя фамилию между прочим имел русскую, Федоровский, прицелился на старте своей работы совратить Корнелию. Корнелии по барабану, кто ее там думает совратить, она сама кого хочешь совратит, смелая была ого-го, но чего-то них с Витей не сладилось. Не помогли ему ни черный глаз, ни грудь колесом. Ну, не сладилось и не сладилось, топиться в умывальнике не бегал и в курилке при большом скоплении народу не вешался, времена не те, опять ж к Корнелии кто только не подкатывался, женщина видная. Мы даже промеж себя с мужиками решили, если кто новенький в контору устроился работать и не подъезжал к Корнелии, так либо тряпка, либо скоро уволится, либо сами знаете, стыдно назвать, которые сами с мужиками, тьфу. Так что Витя все как надо сделал, а чего у них там не сложилось - не наше дело. Я пошутить хотел как-то, а Витя зарделся и говорит, не ваше дело, Семен Моисеич, это я Семен Моисеич, да. Я извинился, что ж, действительно, не наше дело.

Ну да отвлекся я, я ж о Верочке. Или Танечка она, черт ее знает. Пусть уж Верочка для простоты, а то сбивает. В-общем, Верочка к Витиной славной годовщине принесла тортик, мужики перемигнулись и наметился пир горой, а что ж, три года человек в конторе спину гнет, не кот на скатерть начхал. На всякий случай посчитали по две поллитра на лицо, чтоб не бегать за добавкой и верочкин тортик очень кстати.

Сначала тосты провозглашали. Ну, как оно водится, совсем сначала за процветание, потом за милых дам, а потом понеслось гавно по трубам - за Родину началось, за Будущие Поколения, за Национальное Возрождение. Вы, не знаю как, а я, как такие дела начинаются, всегда стараююсь по-английски покинуть торжество. С политикой шутки не очень, это вам не курьера целкой звать, я человек опытный, всякое повидал, сорок лет по бухгалтериям и вам скажу: не надо политику трогать. Так и в этот раз. Витя, по прозвищу Еврей, провозгласил тост "За Россию", я сказал себе "пора!", поднял рюмку вместе со всеми, закусил польским резиновым шампиньоном в ацетоновом маринаде и тихонько пробрался к выходу. Не дожидаясь торта.

А наутро, прихожу на работу, а там ЧП. Видал я всякое после конторских междусобойчиков за долгие годы, но это, действительно ЧП. В общей комнате ничего особенного, разве что посуда со вчерашннего и столы сдвинуты, а в кабинете генерального...

В кабинете генерального была полная картина Айвазовского "Девятый вал", разве что не хватало переворачиваемой разъяренной стихией утлой рыбачьей лодки. А в самой середине композиции - рабочий стол генерального, а на нем осколки самого большого в нашей конторе глиняного цветочного горшка из-под фикуса. И останки фикуса вокруг рассыпаны, рожки да ножки. А посередине стола - смазанный отпечаток ладони.

Верочка на работу на Женский день не вышла, позвонила, сказалась нездоровой и не вышла. А Витя, Еврей помните? на работу вышел, в следственном эксперименте генерального по установлению принадлежности отпечатка отказался участвовать, а написал зато заявление по собственному в кратчайший срок в связи с семейным положением. Генеральный сгоряча и подписал, зол был за отказ участвовать в дознании.

Верочка явилась уже после Женского дня, красивая до икоты в сердце, с распущенными дивными каштановыми волосами, быстро собрала все цветы, которые раньше поливала, и холила, и лелеяла, и унесла вон. Потом мы видели, что они валяются у мусорного контейнера на снегу, но никто не стал спрашивать, чего б она к цветам так охладела. А через несколько дней она принесла генеральному заявление. Да по собственному, по собственному, вы хоть и молодой человек, а хорошо понимаете меня, верно? Принесла она заявление по собственному и из нашей конторы пропала. А Корнелия тогда сказала: рыбак рыбака, но никто тогда не понял о чем она.

И я не понял. А понял недавно, когда пришло мне письмо из Иерусалима от Вити Федоровского. С Женским днем поздравляет. Ага с Восьмым марта, не смейтесь. Может опоздал думаю, с Днем Защитника Отечества поздравить? Хотя, смех и грех, какой с меня Защитник, какого Отечества, я ж воевал пару месяцев в ту войну, никого и не убил, неважно что ранило и что инвалидность, недолго воевал, какой защитник, слезы да и только.

Так я чего все? В письме была тоже фотография. Витя и Верочка, и трое деток. Наверное ихних, не у соседей же они их заняли сфотографироваться? Два красивых человека и трое их красивых деток, поздравляют меня с Женским днем, почему нет?

Говорят, верблюды в пустыне ходят отдельно, разными путями, но когда приходит им пора любви, так они находят друг друга специальным чутьем за много километров и любятся скрытно, чтоб никто не видел, а любовь их разрушительная и громогласная. Потому наверное, что долго без нее живут и как-то обходятся. А потом находят друг друга, когда пришло их время и уж тогда любят по-настоящему, в полную силу. Чуют, через большие расстояния, потому что так придумала природа, или Божий такой замысел. Так я и думаю, что Верочка...

О, да вот и ваш шестнадцатый, за разговором незаметно время идет. Езжайте, куда вам надо, главное чтоб детки были здоровы и в доме все ладно, не слушайте меня и моих глупостей. Кто-нибудь, Бог, или природа, обо всем позаботится и даст нам знать. Когда придет время. Всего хорошего, всего хорошего.